ТОЧКА ЗРЕНИЯ ДОКТОРА МАЗУРА
И ДРУГИХ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ И ИНОСТРАННЫХ ДОКТОРОВ

Снова и снова я повторяю слова одного из основателей натуральной гигиены, Рассела Тролла, и хочу, чтобы они стали лозунгом: «Система лекарственной медицины ложна, неверна с философской точки зрения, абсурдна с научной, враждебна природе, противоречит здравому смыслу, катастрофична по результатам, она — проклятие для человеческого рода».

Эта цитата, возможно, шокирует непосвященного человека. Однако читайте дальше, уважаемые читатели, и судите сами.

По подсчетам специалистов, в XVII–XVIII веках за каждые 20 лет в мире появлялось в среднем одно новое эффективное лекарство. В конце XIX века появлялось три новых лекарства за два года. В конце XX столетия на нашей планете ежегодно создавалось уже 8–10 принципиально новых лекарственных средств. От начала своей многовековой истории до начала XX века медицина имела в своем арсенале всего около двухсот основных лекарственных средств. К 70-м годам ушедшего века их число увеличилось более чем в 20 раз, а в 80-х годах мировая фармацевтическая промышленность производила уже более 100 000 различных лекарственных препаратов. Некоторые специалисты приводят еще более устрашающие меня, как врача-натуропата, цифры, подчеркивающие неудержимый рост числа лекарственных веществ, потребляемых современным человечеством. Они пишут, что в 30-х годах XX века в мире применялось около 30 000 медикаментов, а к 70-м годам их насчитывалось свыше 200 000.

Статистические данные говорят, что современное человечество за один год принимает миллионы тонн различных лекарственных химиопрепаратов. В США, например, население принимает только аспирина 20–30 тонн в день, то есть более 10 000 000 кг в год.  

По подсчетам фармакологов, около 95 % всех существующих сейчас лекарственных средств появилось за последние 60 лет. Последние десятилетия характеризуются своеобразным фармацевтическим взрывом. Они принесли человечеству новые тысячи химиопрепаратов и их различных соединений, дополнительные миллионы тонн различных химических веществ, поэтому современного человека иногда иронически называют Homo medikamentosus — человек медикаментозный. Но «лекарственный взрыв», подняв ортодоксальную медицину на новую ступень, принес ей новые сложные проблемы. Одной из наиболее важных является проблема «врач — пациент — лекарство». Как уже говорилось, современное человечество каждый год потребляет миллионы тонн различных химиопрепаратов. Наряду с некоторой сомнительной пользой при лечении тех или иных заболеваний последние часто вызывают у людей новую патологию, а порой лишают их здоровья совсем. По данным отечественных и зарубежных авторов, только в амбулаторной практике отрицательные проявления лекарственной терапии имеют место у 40–50 % больных людей, что в абсолютных цифрах исчисляется миллионами случаев в год. Налицо несостоятельность еще широко распространенного среди медиков-аллопатов и населения мнения о безопасности лекарственного лечения.

Параллельно с бурным развитием лекарственной промышленности, с ежегодным внедрением в медицинскую практику новых фармакологических средств все более явно вырисовывается очередной парадокс медицины: чем больше в мире производится лекарств и чем большей эффективностью они обладают, тем все более часто наблюдаются многообразные негативные последствия их применения.

Широкое использование в колоссальных масштабах самых различных лекарств, сывороток, белковых препаратов привело к весьма значительному изменению иммунологических реакций у людей на лекарственные, пищевые и другие вещества. Накоплены многочисленные факты эмбриотоксического, тератогенного, цитотоксического, мутагенного, канцерогенного и другого негативного действия медикаментов. Появились и продолжают возникать лекарственно-устойчивые штаммы микроорганизмов, активизировались их условно-патогенные виды. Кстати здесь будет вспомнить пророческие слова Ф. Энгельса: «Не будем, однако, слишком обольщаться нашими победами над природой. За каждую такую победу она нам мстит».

Талантливый алхимик Парацельс, живший в XVI веке, все лекарства называл ядами. Он говорил: «Все есть яд, и ничто не лишено ядовитости; одна только доза делает яд незаметным».

Во второй половине XIX столетия, по причине невысокой терапевтической эффективности и выраженного побочного отрицательного действия многих лекарств, в медицине наступил лекарственный нигилизм. Начиная с середины XX столетия проблема негативного действия лекарств вновь привлекла к себе внимание медиков, причем в значительно большей степени, чем когда-либо ранее.

Последние десятилетия прошедшего века характеризуются астрономическим количеством разного рода отрицательных последствий от использования лекарственных средств. Наряду с этим в отечественной и зарубежной печати публикуется лишь незначительная часть наблюдений случаев побочного действия лекарств, назначенных врачами. Количество же всякого рода побочных явлений, невыраженных и самых тяжких осложнений, развивающихся у тех больных, которые по своему недомыслию или по совету людей, далеких от медицины, принимают различные лекарства, и их самые вероятные и невероятные комбинации, вообще никому не известно. Их практически никто, нигде, никогда достоверно не регистрирует и не анализирует.

В США с 1960 по 1970 год в лечебные учреждения по поводу осложнений, вызванных приемом лекарственных препаратов, поступило около 15 миллионов человек. В те годы в Америке в результате неблагоприятных побочных действий медикаментов ежегодно умирали от 60 до 140 тысяч человек. Во время лечения в американских стационарах почти у 30 % пациентов возникает как минимум одно медикаментозное осложнение, а одна из четырех смертей обусловлена приемом лекарственных средств. Схожую картину роста лекарственных осложнений можно наблюдать и в других странах. Например, в Великобритании до 1968 года отрицательные реакции при медикаментозном лечении наблюдались в среднем у 15 % людей. В последующие годы негативные проявления лекарственной терапии выросли в этой стране до 45 %.

Во Франции в период с 1953 до 1956 год частота летальных исходов только при введении пенициллина выросла в 12 раз. В США в конце 60-х годов при введении пенициллина ежегодно погибало около 300 человек. Насколько эта цифра увеличилась в наше время, можно только предполагать. По данным ВОЗ (Всемирной организации здравоохранения), в конце 70-х годов среди причин госпитализации больных побочные эффект от приема лекарств составлял довольно внушительную цифру — до 5 %.

Зарубежный специалист И. Илич привел интересные сведения о применении лекарств и их последствиях. Он констатировал всеобщее увлечение лекарственными препаратами и их часто необоснованное назначение больным и подчеркнул, что из 32 миллионов людей, побывавших в 1970 году в американских больницах, более 1,5 миллиона (!) было госпитализировано вследствие болезней от лекарств, назначенных им врачами. В то время в стационарах США от отравлений, вызванных лекарственными препаратами, умирало около 30 тысяч человек. С точки зрения И. Илича, «болезни, порождаемые врачами, являются более серьезной причиной увеличения смертности, чем несчастные случаи на дорогах, «хотя хорошо известно, что автомобильный травматизм является «чумой нашего века». И. Илич утверждал, что современная медицина не лечит, а лишь порождает новые болезни и что здоровье населения обеспечивает не лечебная, а профилактическая медицина. Я полностью с ним согласен, уточню только, что он имел в виду медицину лекарственную.

В нашей стране, я полагаю, злоупотреблений медикаментами и частота побочных лекарственных действий не меньше, чем в указанных странах. Просто у нас не принято предавать широкой огласке щекотливые медицинские проблемы.

Массовые аллергические заболевания, широко распространенные во многих странах мира, являются красноречивым примером ятрогенных, то есть вызванных врачами-аллопатами, заболеваний химического происхождения. Специалисты отмечают, что большинство ятрогенных лекарственных осложнений возникает в первую очередь вследствие слабого знания механизма фармакологического действия лекарственных препаратов и недооценки противопоказаний к их применению.

Опасность лекарственной терапии, вызывающей ятрогенные заболевания, подчеркнул в своем программном докладе на IV Всероссийском съезде терапевтов в 1976 году действительный член АМН СССР профессор Е. М. Тареев. Он сказал:

«Велико действительно стремление врачей, а за ними и населения в целом, использовать технический прогресс и, в частности, медикаменты в любой затруднительной ситуации взамен натуральных факторов среды, работы, рефлекторных раздражений, покоя для повышения работоспособности — аптечные стимуляторы типа фенамина… фенацетин и другие анальгетики; для повышения настроения — диазепам, те же анальгетики, фенацетин, развязывающие беседу, знакомство и так далее; на ночь — снотворные, различные, часто в сочетаниях, чем дальше, тем в больших дозах, нередко обнаруживающие быстрое угасание своего фармакологического действия, но сохраняющие токсичность. Все это, часто суммируясь, обволакивает цивилизованного (сверхцивилизованного?) человека вязкой атмосферой лекарственного отравления, столь же ятро-, сколько аутогенного… Часто ли ставит здоровый, видимо здоровый или нетяжелый больной перед собой вопрос или наталкивается на такой вопрос в диалоге врач… знает ли он, что частое повторное применение любого постороннего чужеродного вещества, более сложного синтетического продукта, каковыми и являются обычно лекарства, в особенности продукты новейшей химической промышленности, вызывает в живом организме встречный процесс, направленный на энзимное разрушение, лишение лекарства фармакодинамического эффекта — высокой работоспособности, сна и т. д., который и манит к все дальнейшему его применению, но не осуществляется, оставляя человека “в проигрыше”, с одним лишь отрицательным “остатком” лекарства».

Приведенные Тареевым примеры прискорбных ошибок врачей-аллопатов, данные ниже, встречаются в практике каждого аллопатического лечебного учреждения, каждой поликлиники, каждой больницы в нашей стране и в остальном мире.

«22-летняя студентка заболевает легким простудным заболеванием с незначительной артралгией[1] .Врач поликлиники по подозрению на ревматизм назначает аспирин с анальгином; крапивница в анамнезе остается неучтенной. В связи с ухудшением общего состояния, дальнейшим повышением температуры тела, усилением головных болей вызванный врач, теперь уже “скорой помощи”, делает инъекцию анальгина, и на 4-й день после этого больная умирает. На секции[2] — тяжелый пышный некротизирующий васкулит[3]. 46-летний лесоруб стал своеобразной жертвой навязанного гиперинициативным врачом-аллопатом диагноза “дерматомиозит”. Он за два года провел 18 месяцев в стационаре на почти беспрерывном лечении кортикостероидами (интересно, во что превратился за это время его организм?!! — Примеч. авт.). Таков же врач-оториноларинголог с надуманным диагнозом узелкового периартериита, ставший инвалидом — жертвой явно избыточной КС-терапии[4]. (Мои уважаемые читатели-немедики, вы видите, что и сами врачи иногда попадаются на слепом доверии к лекарствам. — Примеч. авт.). Аналогична судьба девушки-подростка с саркоидозом, которой провели большой курс медикаментозного лечения в туберкулезном санатории по месту жительства (хотя врачи и высказывали сомнение в туберкулезе), доведя больную до необратимого фиброза легких с большой дыхательной недостаточностью».

Другой большой специалист в области лекарственного лечения — З. С. Баркаган отметил на том же IV Всероссийском съезде терапевтов, что по мере развития медицины, по мере увеличения мощи и разнообразия ее воздействия на людей вопрос лекарственной агрессии и лекарственной патологии будет становиться все более и более актуальным для медицинской практики. «Борьба с полипрагмазией[5], — сказал ученый, — больше декларируется, чем соблюдается, и больные часто получают одновременно множество всевозможных таблеток, порошков, микстур и так называемых “коктейлей”, многие из которых, кстати говоря, более модны, чем действенно полезны. Предсказывать результаты взаимодействия в организме всех этих средств очень нетрудно. Однако теперь уже ясно, что они не только взаимно потенцируют или, наоборот, ослабляют друг друга, но зачастую формируют качественно новые картины болезней, новые виды лекарственной патологии и новые отдаленные последствия терапии. Эти последствия современной комплексной терапии пока недостаточно изучены, не систематизированы в специальных руководствах и мало известны врачам, что порождает грубые диагностические ошибки и терапевтические просчеты… больные с различными формами лекарственной патологии иногда направляются в клинику с ошибочным диагнозом острого лейкоза, лимфогранулематоза, септического эндокардита и других весьма тяжелых заболеваний…»

В 1982 году в Австрии состоялся конгресс оториноларингологов, на котором обсуждался вопрос о побочном влиянии на лорорганы лекарств, применяемых в общей медицинской практике. Доктор Фляйшер в своем докладе указал на многообразные проявления различных болезненных состояний лорорганов вследствие применения лекарств: аллергические воспаления и микозы (грибки) при длительных приемах антибиотиков большими дозами; повреждения внутреннего уха ототоксическими препаратами; набухание и отек слизистой оболочки носа и гортани под влиянием гипотензивных (снижающих артериальное давление) средств; снижение обоняния из-за приема лекарств, угнетающих аппетит; извращение вкуса вследствие приема противоэпилептических и противоревматических средств; изменение голоса, вызываемое препаратами, тормозящими овуляцию (контрацептивами). Число людей, у которых наблюдаются различные проявления побочного действия медикаментов, растет во всем мире.

Академик кардиолог Е. И. Чазов пишет о лекарственном лечении так:

«Мания всемогущества лекарственных средств, существование малоэффективных средств, отсутствие иногда четких представлений о механизме действия того или иного препарата приводят к полипрагмазии, остро ставят вопрос о побочных реакциях, которые встречаются в 7–10 % случаев, о лекарственной болезни. Вот почему, прежде всего, встает вопрос о более строгой и объективной оценке действия новых препаратов».

А вот профессиональное мнение широко известного у нас в России и за рубежом академика Ю. М. Лопухина:

«При неразумном пользовании или чрезмерном увеличении доз лекарства также могут попасть в разряд ксенобиотиков. Одни повреждают мембрану клеток. Другие становятся причиной аутоиммунных и аллергических расстройств. Третьи могут привести к перерождению клетки в раковую… Приходится с сожалением заметить, что почти нет таких лекарств, которые не оставляли бы в организме человека свои следы. И никому не уйти безнаказанным от их последствий. Случается даже, что лекарство становится источником новых и необычных заболеваний, ведь с каждым годом все больше препаратов, способных походя нарушать психику, подрывать иммунитет, менять гормональное состояние организма. Лекарственная болезнь — печальное следствие фармакологического взрыва. И повальное страдание аллергией как одно из ее проявлений…»

Своими мыслями о лекарственной терапии поделился в своей книге «О счастье и несчастьях» (1983) корифей отечественной медицины, профессор, кардиохирург и писатель Н. Амосов. Глубокие раздумья и всесторонний анализ случаев послеоперационных осложнений при хирургическом лечении пороков сердца привели его к выводу о том, что одной из причин таких осложнений нередко является перелечивание пациентов.

«Мы перелечиваем больных — пишет Н. Амосов. Разумеется, это не было откровением. Давно уже хотел поломать традиции, но все не решался. “Нужно регулировать как можно больше параметров — тогда будет хорошо”. По этому пути движется медицина. Для каждого органа, каждой функции создают все новую химию, призванную усиливать или ослаблять, честно ищут, проверяют на крысах, кроликах, собаках. К сожалению, как только подходят к дозировке — так конфуз. Примитивная схема, осторожные цифры, для всех почти одинаковые. Врачи мыслят качествами: “больше — меньше”, “лучше — хуже”. Больше нормы показатель — ослабить, меньше — усилить. Самодовольная медицина уверена, что может управлять человеком лучше, чем он сам своими регуляторами. Моя кибернетическая половина не может этого перенести. В организме все связано тысячами связей, и по ним действуют не только качества, но обязательно и количества. И без этого нет регулирования, а есть слепое дергание, стегание или оглушение организма. Собственным регуляторам человека, да еще больного, очень трудно при таких воздействиях делать свое дело — управлять функциями. Возможности его ограничены, и если мы упорствуем, наступает полный разлад. Может быть, именно от этого ухудшается состояние наших больных, которые сначала просыпаются, а потом “загрузают”, как выражаются наши реаниматоры. …Глубина дыхания регулируется по анализам. Мы, дескать, знаем лучше, чем сам организм, сколько ему надо углекислоты и кислорода. А у каждого человека, между прочим, свои индивидуальные нормы. И анализы наши не идеально точны, и делаем мы их раз в шесть — восемь часов. Свое дыхание у человека совсем не регулярно, периодически мы вдыхаем глубже, расправляем слипшиеся альвеолы. Теоретически так же нужно действовать аппаратом. Но кто за этим следит? Вот он и дышит — машина машиной. Неправильное дыхание ведет к нарушениям сердечной деятельности, тонуса сосудов, кишечника. Вторичное нарушение каждого органа мы начинаем опять же лечить: новые порции лекарств — усиливающих, ослабляющих. Все они имеют еще побочные действия. В результате разлад. Так мне представляется перелечивание.

…Если говорить проще, то наше искусственное регулирование пока неизмеримо грубее естественного… Поверхностные знания врача как раз сдвигают его поведение в сторону перелечивания. Это касается не только наших острых больных, но и хронических. Тезис, к которому я пришел, прост: поменьше лечить».

Я снимаю шляпу перед мудростью, профессионализмом и честностью профессора Амосова. «Поменьше лекарств — только совершенно необходимые», «Лечить надо тогда, когда нельзя не лечить», — советовал своим коллегам и многочисленным ученикам ученый, талантливый врач и большой педагог академик Б. Е. Вотчал.

Доктор медицинских наук Л. Л. Хунданов писал в советские времена:

«В наши дни человек больной или мнимо больной (а таких, к сожалению, тоже еще немало) тратит иногда массу сил и времени на добывание дефицитных лекарств. К доступному же, простому, что содержится в природе, отношение бывает недоверчивое, неуважительное. Конечно, современная фармакология принесла человечеству неоценимую пользу, с этим никто не станет спорить. Но следует ли чрезмерно увлекаться химиопрепаратами? Вопрос этот не праздный, ибо еще недавно теневые стороны химиотерапии казались нам легким облачком на лазурном небе, а сейчас они превратились в грозовую тучу… Уничтожать вредные живые организмы имеющимися химиопрепаратами — это все равно что пропалывать грядки косой; и вредное погибает, но страдает и весь организм. По-видимому, лечащие врачи не всегда принимают во внимание, что важнейшим моментом в исцелении больного является собственная сопротивляемость организма».

«Многие средства современной фармакотерапии, — говорил доктор Б. М. Хромов, — нередко ведут к возникновению и развитию самых разнообразных болезней от лечения в виде обострения и распространения различных инфекций, поражений кожи и слизистых оболочек, органов дыхательной, сердечной, пищеварительной, мочеполовой, нервной систем, крови и кроветворных органов и даже злокачественных опухолей… Мы не говорим уже о возможных отдаленных неблагоприятных биологических эффектах, о чем красноречиво свидетельствуют данные фармакогенетики».

Доктор А. Г. Шантуров, отечественный специалист по лекарственной патологии, писал: «Искусство врачевания состоит в умении добиваться максимума эффекта при назначении минимума лекарств, выбрать этот минимум из множества имеющихся препаратов, сочетать лекарственные средства с психотерапией, диетофизиокурортотерапией и другими методами лечения». Профессор И. А. Шамов предостерегал: «Авторитет врача-фармакомана нередко дорого обходится больному человеку. Привыкание ко многим препаратам с развитием зависимости от них, когда больной уже не может жить без постоянного приема таблеток; токсические поражения печени, язвенные поражения желудка и кишечника, осложнения со стороны глаз, различные аллергические проявления и многое другое зачастую следуют за необдуманной полипрагмазией». Академик, профессор З. И. Янушкевичус предупреждал своих коллег-врачей о негативных последствиях лекарственного лечения. В частности, он говорил о том, что медики являются свидетелями парадоксальной ситуации, когда хирургия становится все безопаснее, а терапия — за счет развития в основном фармакотерапии — все опаснее… что современные высокоэффективные лекарства способны вызывать и весьма серьезные отрицательные действия. Привожу высказывание академика З. И. Янушкевичуса дословно:

«Классическое лечение сердечными гликозидами проводится на грани токсического эффекта. Глюкокортикоиды[6] способны оказать чуть ли не чудодейственный морбостатический[7] эффект, приостанавливая развитие многих гиперергических[8] процессов. Наряду с этим они способны вызвать опасные для жизни больного побочные эффекты — изъязвление слизистой оболочки пищеварительного тракта с последующим массивным кровоизлиянием, обострение и распространение эндогенных[9] инфекций, равно как и беззащитность организма по отношению к экзогенным[10] инфекциям, а при длительном применении — ятрогенный синдром Иценко — Кушинга, спонтанные[11] переломы позвоночника и других костей, ятрогенный аддисонизм.

В трансплантологической практике[12] длительное применение глюкокортикоидов с иммунодепрессантами[13] (например, азатиоприн, циклофосфамид) повышает риск заболевания злокачественными опухолями примерно в 100 раз… Стероидные[14] противозачаточные средства, которые в настоящее время применяют миллионы женщин, увеличивают биосинтез факторов свертываемости крови в печени. Вследствие этого, например, в Англии частота эмболий[15] легочной артерии среди женщин увеличилась примерно в 7 раз, а число умерших вследствие осложнений от приема этих средств из расчета на 1 млн населения превысило число жертв дорожных происшествий. …Широко применяемые анальгетики[16] также способны вызвать ряд небезопасных побочных явлений…»

Приведу мнение одного из ведущих, старейших и авторитетных ученых-терапевтов нашей страны, академика, профессора Е. М. Тареева:

«Если жизнь сотен пассажиров летящего лайнера не доверяют посредственному пилоту, то катастрофа в жизни больных, предоставленных врачу без достаточных знаний и умения, имеющего теперь на вооружении смертоносные лекарства и легко воспламеняющийся субстрат — сенсибилизированное[17] население, более реальны, хотя и проходят обычно без шума… Большинству людей кажется, что таблетки — это снайперская пуля, без промаха поражающая мишень. На самом деле она больше похожа на осколочный снаряд, бьющий “по площади”. По данным экспертов ВОЗ, в некоторых крупных зарубежных клиниках, где врачи проводят особенно интенсивное лекарственное лечение, назначая одному пациенту в среднем 14 (!!!) препаратов одновременно, побочные эффекты отмечаются в18–30 % случаев, причем каждый четвертый побочный эффект является следствием фармакологической несовместимости. В этих клиниках побочное действие фармакологических препаратов оказывается причиной смертности более чем в 4 % случаев. Надеюсь, что в России доктора-аллопаты еще не дошли до такого фармакологического маразма».

Че-тыр-над-цать препаратов на одного пациента!!! До этого фармрекорда я считал одновременное назначение шести и более лекарств нонсенсом, мягко говоря. Как тут не вспомнить слова мудрого доктора Залманова «о пути шизофренического разрушения» здоровья общества, по которому продолжает идти современная калечащая ортодоксальная медицина. Видимо, гиперактивная реклама фармацевтических компаний напрочь выбила из ее головы извечную врачебную заповедь primum ne noseas — «прежде всего — не вреди». Четыре процента случаев смертности и тридцать процентов случаев побочных эффектов — вред, безусловно, неоспоримый. Теперь я стал понимать, почему в западных странах среди пациентов так много желающих выбить судебным путем из «бедных» аллопатов крупные суммы компенсаций за ущерб, причиненный здоровью. Вся беда в том, говорил доктор З. И. Янушкевичус, что практические врачи все еще действуют согласно описанному академиком Б. Е. Вотчалом рефлексу «симптом — лекарство» и недостаточно руководствуются основными закономерностями лекарственной терапии. Добавлю, что практическим аллопатам «преобразовать примитивные отрывочные сведения из «фармацевтических джунглей» в цельную и последовательную систему», как он говорил, как раз и не дают эти самые информационные «джунгли», состоящие из многих тысяч старых и новых лекарств.

Современная ортодоксальная медицина, как и во времена Залманова, с избытком увлекается парентеральным (инъекционным) введением лекарственных веществ в организм больного человека. Особенно это касается витаминных препаратов. Наш организм получает витамины естественным путем из пищевых продуктов через пищеварительный тракт. При их введении через иглу шприца они минуют на своем пути печень — крупнейшее скопление ферментных систем, где они должны подвергнуться биохимической трансформации, чтобы стать биологически активными. Поэтому добрая их часть без пользы для здоровья «доплывает» с кровью до почек и выделяется с мочой. Есть также точка зрения, что добрая часть витаминов, поступивших в наше тело парентеральным путем, расщепляется родными ферментами еще на месте инъекции, так и не успев добраться до ближайшего крупного кровеносного сосуда, чтобы идти по организму дальше.

Как мы видим, в аллопатии распространение болезней от лечения вошло в явное противоречие с основной сущностью и назначением медицины — освобождением человеческого рода от болезней. Между тем in herbis et verbis vis magna latet — «в травах и словах великая сила таится», как утверждали врачи древности.

Капиллярные скипидарные ванны с Живичными тониками Доктор Мазур® - высокоэффективное и безвредное лечение 95 % болезней.